Надо делиться!..

Премьера состоялась ровно через неделю после одного примечательного события: высокопоставленные чиновники «с целью профилактики коррупции» посетили спектакль самого молодого театра города, «Первого театра» — «Доходное место». «Скупого», если следовать этой логике, вполне можно было рекомендовать в качестве культпохода, например, местным олигархам... «Большие деньги — головная боль», — резонно замечает один из героев спектакля, и с этим вряд ли поспоришь.

Поучительная история про деньги, к которым надо относиться с умом, была написана Мольером в 1668 году, и поначалу, как известно, сам Мольер играл в ней роль Гарпагона. Потом актеры и режиссеры всех стран и народов создали великое множество вариантов этой истории...

Лаврентий Сорокин увидел своего Гарпагона комичным сквалыгой-неврастеником, подозрительность и мнительность которого граничат с безумством. Он достоин не только презрения и жалости, но и вызывает определенное сочувствие, как вызывает сочувствие человек, который не совсем здоров. «При одном виде просителя с ним случаются судороги», — замечает верный слуга Лафлеш.

Такой театр, как известно, предполагает наличие на сцене одного главного героя. Все остальные персонажи весьма условны и группируются вокруг этого единого центра. Слуги, как правило, ловки и предприимчивы, дети — добронравны и послушны, а девушки-невесты — рассудительны и скромны. Драматургический материал в этом смысле требует от «свиты Гарпагона» определенной фантазии и придумок. И актерам, как нам представляется, вполне удалось сделать свои персонажи примечательными и запоминающимися. Александр Варавин, сыгравший кучера Жака, весьма удачно обыгрывает свою интересную фактуру. Солидный рост, осанка и «царственный» голос слуги составляют комическую альтернативу худосочному и суетливому господину. Сцена, когда Гарпагон во время одной из своих истерик рыдает на его широкой груди, выглядит особо карикатурно. С субтильным комиссаром полиции, который ведет дело о похищенной шкатулке с драгоценностями, Гарпагон, напротив, держится покровительственно и с превосходством. Комиссар Юрия Соломеина как будто вышел сразу из нескольких времен: инквизиции в ее опереточном варианте, 37-го года или из какого-нибудь современного серила про «плохого» и «хорошего» следователей. Как многие маленькие люди, получившие большую власть, он не избежал синдрома «наполеонизма» и при каждом удобном случае готов демонстрировать свою значимость ближним и дальним.

Для дочки Гарпагона Элизы (Нина Квасова) в спектакле и вовсе придумана отдельная история, которой нет у Мольера. Их отношения с юношей Валером, устроившимся в дом Гарпагона под видом управляющего, зашли столь далеко, что имели своим последствием плод заветной любви — прелестное дитя, которое постоянно заявляет о себе плачем из корзины, которую таскает за собой по сцене счастливая мать. Увлеченный денежным вопросом новоявленный дед, однако, очень долго не замечает этого пикантного обстоятельства.

Поставил спектакль известный московский режиссер Роман Самгин. Он — ученик Марка Захарова. Много работал в Ленкоме, в Театре на Малой Бронной, в санкт-петербургском Театре комедии, в различных антрепризах. Преуспел в постановках русской и зарубежной классики, особенно комедийного репертуара. Он легко находит те «клавиши» души зрительного зала, на которые надо надавить, чтобы сделать шутку смешной.

Гарпагон в его спектакле лихо путешествует во времени и пространстве: демонстрирует приемы восточных единоборств, комично размахивает кинжалом и цитирует современные книги о вкусной и здоровой еде. Герои легко переходят с русского языка на французский, а юные артисты вокальной студии театра весьма трогательно распевают песни на мелодии Бруно Куле (Bruno Coulais) — современного французского композитора, пишущего музыку для кино, известного своим пристрастием к опере, детскому вокалу и смешению различных музыкальных культур. Художник Виктор Шилькрот (Москва) тоже не особо озадачен этнографической точностью воспроизведения уголка старинного Парижа (у Мольера сказано, что действие происходит в Париже, в доме Гарпагона). Деревянное сооружение на сцене — столь же обветшавшее и обшарпанное, как одежда самого Гарпагона — вполне могло бы служить жилищем как в предместьях Парижа, так и в современной российской деревне, переживающей не лучшие времена. Скупость, как известно, не имеет национальности и не знает границ.

Из эпохи Мольера (по крайней мере, как мы ее себе привыкли представлять), безусловно, вышел разве что г-н Ансельм (в очередь его играют Владилен Кондрашов и Александр Кузнецов). Его напудренный парик, камзол и кружева смотрятся тем комичнее, что Ансельму суждено стать центром «санта-барбары», которая вполне могла бы стать основой для современного сериала. Как и положено в «комедии ошибок», в «Скупом» много путаницы, курьезов и узнаваний. Юноша Валер оказывается сыном Ансельма, которого он потерял более десяти лет назад, несостоявшаяся невеста Гарпагона Марианна — дочерью Ансельма... А находят друг друга члены благородного семейства по браслету, который Валеру оставила мать, которая, как оказалось, тоже проживает где-то поблизости.

Заканчивается все, как и положено, веселой развязкой. Влюбленные счастливо воссоединяются, щедрого спонсора Ансельма окружают соискатели финансовой поддержки, Гарпагон счастлив возвращением ему украденных сбережений... У Мольера он должен уходить со сцены с радостным восклицанием: «Скорее к моей милой шкатулочке!» В спектакле же концовка решена несколько иначе. Гарпагон наконец обнаруживает в корзине своего внука. Золотые безделушки из заветной шкатулочки идут в дело в качестве детских погремушек. Фанатичный скряга превращается в фанатичного деда. И у доведенного до крайней степени нервного истощения неврастеника наступает сеанс релаксации. Он обретает если не небо в алмазах, то, по крайней мере, мир в душе и семейный покой.

Такая вот динамичная, насыщенная юмором и вполне домашняя история...