Сергей Самойленко, «Континент Сибирь»
Мария Ревякина, два года занимавшая пост директора МХАТа им. Чехова, в
январе ушла из
знаменитого театра, после окончания срока действия контракта. До
работы во
МХАТе Мария Ревякина пятнадцать лет была директором новосибирского театра «Глобус», возглавляла Рождественский фестиваль искусств. Недавно стало известно, что Мария Евсеевна займет должность генерального директора крупнейшего российского театрального фестиваля «Золотая маска». О
работе во
МХАТе, своей новой должности и
театральном менеджменте МАРИЯ РЕВЯКИНА беседует с
корреспондентом «КС» СЕРГЕЕМ САМОЙЛЕНКО.
— После того как стало известно, что вы уходите из МХАТа, ходило много слухов: будто вы с Олегом Табаковым не могли ужиться, потому что оба — сильные, самостоятельные личности. Вам не было тесно в одной «берлоге»?
— У нас прекрасные взаимоотношения с Олегом Павловичем. Во МХАТ меня пригласили на определенный срок, выполнять определенные задачи. Я их выполнила. С Табаковым у нас не было никаких конфликтов, я вообще умею находить общий язык с различными людьми. Во время работы в «Глобусе» мне приходилось работать со многими известными режиссерами, такими как Фокин, Дитятковский, Клим и Морозов — а у них всех, как вы понимаете, очень разные характеры.
Во МХАТе в мою компетенцию входила организация хозяйственной, административной и финансовой сфер — кроме творческой, которой занимается Олег Павлович. Удалось сделать за два с половиной года многое, как мне кажется. Ситуация была тяжелая. И оборудование, и рабочие места — все пребывало в достаточно плачевном состоянии. Многое пришлось выстраивать заново — например, делопроизводство, оргработу, отчетность; начали внедрять компьютерную продажу билетов — к сожалению, это удалось осуществить лишь прошлым летом. А вы знаете, что в том же «Глобусе», например, компьютерная продажа билетов существует уже лет десять. Следующий этап, которым, наверное, займется МХАТ, — создание зрительской базы данных. Завершен ремонт знаменитого портретного фойе, хорошо сделан кассовый зал. Налажена работа бухгалтерии, более четко работают службы, связанные с производством декораций, шитьем костюмов, функционированием инженерных коммуникаций. Наконец, в театре началась реконструкция зданий и производственного оборудования — это программа на несколько лет.
— В «Глобусе» вы занимались не только хозяйственной деятельностью, но и направляли творческий процесс, приглашали режиссеров, работали с труппой. Не было ли у вас во МХАТе ощущения, что не хватает именно творческой стороны процесса?
— Во МХАТе изначально условия контракта были другие — только хозяйственная и административная деятельность. Это и хорошо, когда есть разделение между руководством творческим и хозяйственным. Мне удавалось совмещать эти направления в «Глобусе», но во МХАТе исторически сложился другой формат. В «Глобусе» мне приходилось заниматься аналитикой. Надо было думать, каких молодых актеров пригласить на работу в театр, насколько полно труппа занята в спектаклях, решать вопросы репертуара, что можно придумать на малой сцене, чем занять старшее поколение актеров, каких режиссеров приглашать и т.д.
На самом деле, я уже уставала от всего этого и понимала, что в театре нужен главный режиссер, который бы и работал с труппой. Одного директора явно недостаточно. Поэтому я и пригласила Александра Галибина на должность главного режиссера. К моменту, когда Табаков позвал меня во МХАТ, я уже целый год была исполнительным директором фестиваля «Золотая маска», не оставляя при этом «Глобус» и не отказываясь от руководства Рождественским фестивалем. Работала и в Москве, и в Новосибирске. И вот, когда я окончательно решила уходить из театра на постоянную работу в «Золотую Маску», мне поступило предложение работать во МХАТе.
— Не секрет, что во время работы в Новосибирске у вас случались конфликты с чиновниками. Не это ли стало причиной ухода из «Глобуса»?
— Руководство области (в частности, сам губернатор) поддерживало и «Глобус», и Рождественский фестиваль, понимая, что это достойное дело. А на более низком уровне поддержки не было, и я не понимаю, в чем причина: наверное, зависть, может быть, непонимание. «Глобус» всегда был выше некой абстрактной средней планки, не хотел быть как все. Вероятно, многих это раздражало. Напряженные отношения были с начальником управления культуры областной администрации. Неординарные поступки и дела вызывают негативную реакцию у некоторых людей. В истории Новосибирска есть случаи, когда косная бюрократическая среда выживала из города творческого, талантливого человека. И эта среда в определенные годы была очень сильна. Я уехала по другим мотивам и всегда считала, что для того чтобы избежать застойных явлений, необходимо что-то менять в работе, привлекать новых людей. Для театра и зрителя я сделала все, что могла. И, оглядываясь назад, я понимаю, что это был лучший период в моей жизни. Всегда буду вспоминать и «Глобус», и всех работников театра — потому что мы словно вырастили общего ребенка...
— Обладая опытом работы во МХАТе, что бы вы посоветовали провинциальным театральным менеджерам?
— При моем глубочайшем уважении к прославленному театру МХАТ и его коллективу, я посоветовала бы внимательнее изучать именно опыт «Глобуса». По сравнению с другими театрами он является настоящей театральной академией (особенно по части организации театрального цеха, привнесения творческого подхода).
— Театр — как столичный, так и провинциальный — убыточен. А насколько МХАТ окупал себя?
— Ни один театр себя не окупает. Но в Москве другая ценовая политика, другие цены на билеты, и я могу сказать, что к той сумме, которую государство выделяет на зарплату коллективу театра, сам театр добавляет приличную долю, полученную от продажи билетов. Во МХАТе сейчас самая высокая зарплата у актеров. МХАТ зарабатывает достаточно много именно за счет аренды и ценовой политики. В провинции это сделать сложнее по причине специфической экономической ситуации. Даже Рождественский фестиваль организован так, чтобы на выступления дорогостоящих коллективов зритель мог бы купить недорогие билеты.
— Как должна строиться ценовая политика театра?
— На разные спектакли МХАТа стоимость билетов разная. Самые дорогие билеты на «N 13» — до 3500 рублей. Нижний предел стоимости может быть и 50, и 100 рублей, и 500. Сборы с такого спектакля как «Амадей» составляют 300 тысяч рублей. Ни один провинциальный театр в принципе не может иметь такого сбора.
— Во многих театрах, особенно в провинциальных, директор одновременно выполняет и функции главного режиссера. В «Глобусе», например, в бытность вашу директором такой должности не было, сейчас тоже нет. Нужен ли в вообще театре главный режиссер?
— Организационные модели могут быть совершенно разными. Директор может единолично решать все вопросы, художественный руководитель может занимать две должности, а может быть один художественный руководитель, занимающийся всеми вопросами. Комбинация «главный режиссер плюс директор» тоже имеет право на существование. Все зависит от устремлений руководителей, от того, что люди хотят дать театру, каким они видят конечный результат. От того, кто эту модель учреждает и контролирует. Потому что когда все отдается на откуп, на самотек, это может привести к самым плачевным результатам. Театр, например, становится полностью коммерческим, помещения сдаются в аренду, труппа задыхается, ни о каком творчестве нет и речи. Или наоборот: работает только часть труппы, остальная «простаивает», или кто-то удовлетворяет только собственные амбиции. Учредитель не должен слепо отдавать театр на откуп приглашаемому руководителю. А если власть некомпетентна в вопросах творчества, значит, нужно нанимать специалистов, которые могут дать экспертную оценку работе театра. Нужно создавать экспертный совет.
Мне кажется, что в государстве не выстроена модель «учредитель — театр», что и является главным вопросом. Я не знаю случаев в нашей стране, когда учредитель следил бы за положением дел в театре, но не формально следил, а так, как это принято на Западе, где есть интендант, с которым заключается договор либо на три года, либо на пять лет — и потом он отчитывается за то, что сделал за это время. Обязательно в контракт с интендантом закладываются (но без диктата!) репертуарная политика, уровень возврата средств в бюджет, посещаемость и так далее. И за хозяйственную часть, и за посещаемость, и за творческие достижения руководитель театра отчитывается.
Мне кажется, что и Министерство культуры, и субъекты Федерации рано или поздно должны прийти к работе именно по такой схеме.
— В «Золотой маске» вы будете занимать пост генерального директора? Чем в таком случае будет заниматься Эдуард Бояков?
— К работе в «Золотой маске» я приступила совсем недавно. Да, Эдуард Бояков пригласил меня на должность генерального директора — это тот пост, который он сегодня занимает. Сейчас он передает дела мне. Официальную передачу полномочий мы сделаем в апреле, когда закончится фестиваль. Вы знаете, что нынешняя «Маска» юбилейная, десятая по счету?
Бояков не оставит «Маску» полностью, это же его детище. Но у него много других проектов помимо «Маски»: он выступает как продюсер, собирается заниматься родившемся в недрах «Маски» проектом «Новая драма», издательскими и международными проектами. «Золотая маска» давно переросла рамки фестиваля.
— Можно ли драматический театр в провинции сделать статусным местом?
— А нужно ли? Ведь театр — он для самой разной публики. Чтобы быть статусным местом и привлекать VIP-персон, театру необходимы звезды. Нужно приглашать известных режиссеров. А для того, чтобы их приглашать, уровень гонораров должен соответствовать московскому. Если хочешь получить качественный продукт — нужно платить.
Чтобы поднять статус театров, галерей, чтобы местная элита ходила на премьеры и вернисажи, а не только на хоккейные и баскетбольные матчи, искусство нужно «растить» и культивировать, причем «с двух сторон»: этим должны заниматься как сами театры и галереи, так и власть. В провинции все оглядываются на первое лицо региона или города. Если первое лицо ходит в театр, помогает театру и ведет грамотную культурную политику, то это существенно влияет на отношение людей к культуре. Кстати, в «Маске», например, деловым кругам ежегодно вручается премия за поддержку театра. Уверена: людей, достойных этой премии, в провинции хватает.
