Танцевать будут не все

— Честно, не знаю, в какой форме кастинг проходит. Я волонтером в театре работаю, — говорит мне русая девчонка с брекетами.

Куда мы идем? Ума не приложу. Мне казалось, что отбор на такой мюзикл, как «Робин Гуд», проходит как минимум на малой сцене, но нет. Крадемся по узкому коридору мимо кулис.

— Тише, идет спектакль! — шепчет женщина (видимо, сотрудница театра).

Девочка-волонтер оборачивается и дублирует ее слова — а то мало ли, вдруг я не услышала. Навстречу стремглав несется длинноногая смуглая блондинка в бело-красном свитере. За ней еще три девушки: все, как одна в гетрах и джазовках. Ловлю теплую улыбку парня, который двигается в том же направлении... И куда они все? В малый зал? Но там же спектакль — мне дважды об этом сказали!

В раздевалке с табличкой «Студия пластики» — уже никого, хотя на часах без пяти семь. Большое количество деревянных шкафчиков под настенными зеркалами, стулья, на которых, чередуясь, то скомкано, то аккуратно лежит женская одежда. Дверь остается незапертой. А что, успокаиваю себя я, во многих танцевальных школах, дабы сэкономить время, все прямо в танцевальном зале переодеваются. Заходит милая девушка лет двадцати пяти. Здороваюсь и спрашиваю, куда мне идти. Несмотря на мое дружелюбное «ты», мне на «вы» отвечают: «Волонтер Лена покажет дорогу».

Пытаюсь просочиться в зал хореографии сквозь плотный коридор подтянутых тел. Приглушенно играет музыка. Миксованная «I’m giving up on you». Стою, облокотившись на деревянный станок, и оглядываюсь: слева стоят черные стулья, на полу — черный глянцевый линолеум. Должно быть, удобно на таком заниматься. Зеркало лишь на одной стене. Из-за большого количества стыков невозможно адекватно себя в нем разглядеть. Поворачиваю голову: на стене за станком белое полотно с цветной графикой. Че Гевара, Элвис, логотип «Viva Cuba» — кажется, все нарисовано черным грифелем с добавлением акварели. Девушки сидят слева, перед грудой стульев, парни разминаются справа (и то не все: двое выполняют растяжку, пластичные повороты и кульбиты перед зеркалом). И только две женщины вальяжно расхаживают по залу. Скорее всего, строгие эксперты, перед которыми мы будем демонстрировать танцевальные навыки. Молодая брюнетка в горчичной юбке-колокол кажется более лояльной, чем дама в типичном режиссерском: серый шарф, узкие пепельные джинсы, свитер грифельного оттенка, очки-стеклышки.

— Прошу всех танцоров, проходящих кастинг, выйти в центр.

Жутко стыдно. Оказывается, танцовщица, встретившаяся мне в раздевалке, — хореограф. Просит выстроиться в одну линию. Какого же было мое удивление, когда в центр зала из тридцати человек вышли всего десять.

— Спасибо, что нашли время прийти. А теперь представьтесь по очереди, чтобы мы имели хоть какое-то представление о вас.

Первые пятеро из одной «шайки» — парни, занимающиеся воркаутом. Хорошую физическую подготовку сразу видно, рельефность тел привлекает внимание. Затем рыжеволосый парень из «Флекса» (небезызвестная танцевальная студия): тренируется давно, танцует джаз-модерн, хип-хоп, брейк, контемпорари... Вопрос: а что он НЕ умеет танцевать? Три девчонки в черном, все народницы, из одной студии танца. Очень давно занимаются, сейчас даже в основной состав не входят, а просто тренируют младших. Парень из театрального. И я. Студентка НГУ («О, вот это даль», — слышу реплику соседки) и некогда танцующая хип-хоп, джаз-модерн и брейк.

— На самом деле, я искала, куда бы сходить в театр, — уже после кастинга будет эмоционально рассказывать «народница» Рита. — Тут наткнулась на объявление: «Ведется набор танцующей молодежи в возрасте от 16 до 32 лет». Позвонила — не отвечают. Написала админу группы «ВКонтакте» — тоже тишина. Тут мне перезванивают, говорят, что если вы вся такая-растакая, умеете танцевать, то приходите. Параллельно отвечают в «ВК», что требуются только парни. И как быть?..

— Как, как? — присоединяется к разговору Лена, еще одна участница отбора. — Идти, конечно же! Вот мы и пришли.

На просьбу показать что-нибудь «свое» я единственная отказываюсь. Еще бы, после виртуозной импровизации «флексера», трюков спортсменов и «виртушки» девчонок не хочется выставлять себя в невыгодном свете. Самое интересное все равно впереди — общая связка.

Те танцоры, которые, по моему ошибочному мнению, тоже пришли на кастинг, — студия пластики «Глобуса».

— А теперь встаем на связку. Новенькие девушки и парни, возьмите себе в пару кого-нибудь из действующего состава. Мы хотим посмотреть, как вы взаимодействуете с партнером.

Встаю во вторую линию вместе с высоким парнем с бородкой. Пытаюсь ухватить основные движения. Хотя, по словам хореографа, связка довольно простая, некоторые повороты и махи даются сложно — растяжки не хватает. Вот, с музыкой стало проще. Но не намного. Последний прыжок с поддержкой у меня никак не получается. Участливый партнер объясняет, как лучше выполнить элемент. Теперь нас делят на две группы для более щепетильного наблюдения (чувствую себя подопытной лягушкой). Смотрю, как выполняют связку впереди стоящие девчонки-народницы. У одной неплохая растяжка, поэтому махи смотрятся эффектно, другая хорошо чувствует музыку, за счет этого в танце не хуже девушек из студии.

— Вы ведь понимаете, что это театр и что репетициям придется уделять много времени? — серьезно говорит хореограф, изучая взглядом по каждого из нас. — Выходной один — понедельник, расписание на неделю становится известно в этот день. В среду должен приехать режиссер-постановщик, посмотреть на вас. Спасибо, что пришли. Мы с вами свяжемся.

Вывожу свою фамилию карандашом. Третья в списке. Интересно, пока мы, записавшиеся, все на «М». Выходим из «Глобуса» вместе с Леной, Ритой и Олей практически последними из танцоров.

Смотрю на часы. Всего лишь 19:52. Быстро все-таки управились. А ведь думала, что все будет иначе. Готовила себя к длительному ожиданию в коридоре, пока ассистентка не произнесет заветное: «Номер тридцать девять, вы следующая». Наверное, танцующая молодежь Новосибирска была просто плохо осведомлена. Или театр — пока не вполне подходящая площадка для демонстрации своих способностей. Хочется верить, что мюзикл развенчает этот миф.