Поллианна
2
апреля вторник
18:30
14
апреля воскресенье
18:00
2 апреля 18:30 · вторник
14 апреля 18:00 · воскресенье
Поллианна
6+
Большая сцена вполне реальная история Элинор Портер
6+
Art
2
апреля вторник
18:30
2 апреля 18:30 · вторник
Art
16+
Малая сцена психологический фарс Ясмина Реза
16+
Отель двух миров
3
апреля среда
18:30
3 апреля 18:30 · среда
Отель двух миров
16+
Малая сцена Эрик-Эмманюэль Шмитт
16+
Дни Турбиных
4
апреля четверг
18:30
4 апреля 18:30 · четверг
Дни Турбиных
12+
Большая сцена Михаил Булгаков
12+
Чук и Гек
4
апреля четверг
14:00, 18:30
4 апреля 14:00, 18:30 · четверг
Чук и Гек
6+
Малая сцена советская сказка о счастье Аркадий Гайдар
6+
Женитьба Бальзаминова
5
апреля пятница
18:30
5 апреля 18:30 · пятница
Женитьба Бальзаминова
16+
Большая сцена Александр Островский
16+
Спасите Леньку!
5
апреля пятница
14:00, 18:30
5 апреля 14:00, 18:30 · пятница
Спасите Леньку!
12+
Малая сцена Малика Икрамова
12+
Ревизор
6
апреля суббота
18:00
6 апреля 18:00 · суббота
Ревизор
12+
Большая сцена Николай Гоголь
12+
Доклад о медузах
6
апреля суббота
18:00
6 апреля 18:00 · суббота
Доклад о медузах
12+
Малая сцена Али Бенджамин
12+
Денискины рассказы
7
апреля воскресенье
18:00
13
апреля суббота
18:00
Трое в лодке, не считая собаки
7
апреля воскресенье
18:00
Учитель танцев
9
апреля вторник
18:30
9 апреля 18:30 · вторник
Учитель танцев
16+
Большая сцена Лопе де Вега
16+
Лисистрата
9
апреля вторник
18:30
9 апреля 18:30 · вторник
Лисистрата
18+
Малая сцена Аристофан
18+
Всем кого касается
10
апреля среда
18:30
11
апреля четверг
14:00, 18:30
Игроки
10
апреля среда
18:30
10 апреля 18:30 · среда
Игроки
16+
Малая сцена Николай Гоголь
16+
Каштанка
11
апреля четверг
14:00, 18:30
11 апреля 14:00, 18:30 · четверг
Каштанка
6+
Малая сцена нескучная история для маленьких и взрослых Антон Чехов
6+
104 страницы про любовь
12
апреля пятница
18:30
12 апреля 18:30 · пятница
104 страницы про любовь
16+
Большая сцена Эдвард Радзинский
16+
Горе от ума
20
апреля суббота
18:00
21
апреля воскресенье
17:00

Упражнение на…

1 Февраля 2011
Анна Пигарева, «Культура СИ»

Главный режиссер «Глобуса» Алексей Крикливый продолжает знакомить зрителя с современной западной прозой. Сценическую адаптацию получила «Толстая тетрадь» — натуралистический роман швейцарской писательницы Аготы Криштоф, представляющий собой дневниковые записи двух десятилетних близнецов, оставленных на время войны на попечение бабушки. Впрочем, «Толстая тетрадь» — притча скорее о жизни вообще, нежели о войне.

С двумя другими постановками Алексея Крикливого на малой сцене «Толстую тетрадь» роднит не только высокий уровень актерской игры, тонкое чувство юмора и замечательное музыкальное оформление. «Simейные истории» — о том, как непростой и порой жестокий мир взрослых отражается в детской игре. В «Наивno.Sупер» главный герой, напротив, протестует против чьего бы то ни было влияния, пытаясь самостоятельно найти ответы на недетские уже вопросы.

«Толстая тетрадь» — эксперимент другого рода, по ходу которого по-своему решается проблема самоидентификации. Предоставленным самим себе близнецам (Никита Сарычев и Иван Басюра) некому подражать, не с кем спорить, их восприятие действительности ничем не предопределено. И ни злорадное бабушкино «научу вас жизни» (Тамара Кочержинская), ни застывшая тоненькая фигурка матери (Екатерина Аникина) в черном дверном проеме ничего хорошего не предвещают.

Расхожее выражение «школа жизни» на сцене обретает буквальный смысл: меловая доска для упражнений, папин словарь и Библия, мальчики в чистой школьной форме, по-школьному сложившие руки. Любознательность и упорство — незаменимые качества для ученика, в дневнике которого — только «хорошо» и «отлично». Не бабушка, но сама жизнь научит их множеству полезных вещей: умолчать не значит соврать, чтобы что-нибудь украсть, нужно сначала хоть что-то купить, полагаться на удачу глупо, шантаж куда надежнее. Но главные открытия оказываются еще страшнее: от частого повторения слова теряют смысл, а, привыкнув к боли, перестаешь ее чувствовать.

Дети «извращенного времени», идеально приспособившиеся к обстоятельствам, из учеников превращаются в учителей и в какой-то момент начинают пугать больше, чем окружающая их действительность. Быть может, потому, что жутковатым кажется такое странное сочетание детской тяги к справедливости и детской же изощренной и при этом абсолютно логичной жестокости. Или же потому, что ложь и лицемерие кажутся привычней прямоты, силы и свободы близнецов. Равнодушные к тому, чего боятся другие, они проявляют участие к тому, чего другие не замечают. Эти двое будто вообразили себя маленькими богами, которые берут под свою опеку беззащитных, одновременно возлагая на себя право наказывать тех, кто, по их мнению, неправ. И поступать «правильно» согласно своей внутренней логике они будут, даже если это противоречит заповедям, с которыми жизнь и так, упорствуя, расходится.

Такая независимость магнитом притягивает к ним окружающих. Каждый из жителей Городка спасается от одиночества по-своему: суровая и желчная старуха (Тамара Кочержинская), ночами заливающая алкоголем свою тоску, Заячья Губа (Анна Михайленко), в отсутствии любви и заботы готовая предложить себя любому, лишь бы на секунду почувствовать себя кому-то нужной, служанка кюре (Ирина Нахаева), похожая на несушку из бабушкиного сада, и петухом бегающий за ней добродушный, но глуповатый денщик (Руслан Вяткин), да и сам кюре (Лаврентий Сорокин), давно потерявший собственного Бога, но все еще не желающий в этом признаться.

Принципиальная безоценочность, сухость, с которой писательница фиксирует происходящее с близнецами, дает режиссеру особый простор в интерпретации образов. Книжные персонажи, характеризуемые в романе только посредством собственных реплик, обретают объем и особую сочность, при этом перестают вызывать неприятие. Сухой текст оживает, наполняется смысловыми оттенками и контекстуальным юмором, отчего становится значительно легче литературной основы. Главных персонажей приходится разгадывать: «Никогда нельзя сказать, о чем они думают» — с беспокойством замечает отец (Владимир Дербенцев).

Романные близнецы абсолютно идентичны. Они будто сливаются в одного человека, бесчувственную машину, автоматически выдающую по-книжному правильные фразы. Но формальная пустота образа обманчива. Близнецы на сцене оказываются совсем разными, их непохожесть продумана до мелочей. Один, зависимый и чувствительный, непоседливо тащит в рот что попало, будь то пуговица от школьного костюма или шнурок от зимней шапочки, болезненно переживает расставание с матерью. Другой, более сильный, горько плачет из-за смерти бабушки-ведьмы. При этом между мальчиками постоянно ведется собственная психологическая игра (как, например, во время охоты на бабушкину курицу), построенная на распределении и переосмыслении книжного текста в соответствии с заданными ролями. Его обыгрывание придает повествованию насыщенность, образам — завершенность. Второстепенную роль играет и возраст главных героев: от десятилетних мальчиков остается наивный взгляд на мир, удивительная теперь способность говорить обо всем прямо и смешная манера по-детски передразнивать старших.

В финале близнецов ожидает, пожалуй, самое сложное испытание: научиться жить порознь у них есть все шансы, по крайней мере, они оставили за собой шесть из семи. Там, за границей, начнется уже другая игра, та, что, быть может, перевернет все с ног на голову, — игра слов Клаус—Лукас.

Решаем вместе
Сложности с получением «Пушкинской карты» или приобретением билетов? Знаете, как улучшить работу учреждений культуры? Напишите — решим!

Ваше мнение формирует официальный рейтинг организации

Анкета доступна по QR-коду, а также по прямой ссылке:
https://bus.gov.ru/qrcode/rate/373272