Татьяна Коньякова, «Вечерний Новосибирск»
Вчера актер театра «Глобус» Евгений Калашник вышел на
сцену в
бенефисном спектакле «Игры со
СветоТенью».
В основе постановки — нашумевшая пьеса современного режиссера Семена Злотникова «Инцест».
Приглашая на премьеру, актер деликатно обошел вопрос «о чем спектакль», вроде как «о том, чем говорить не принято — принято молчать». После просмотра с таким «деликатным пересказом» не согласиться было трудно. Разговор со зрителем получился особенно откровенным и сакральным еще и потому, что партнершей Евгения Калашника в спектакле стала его жена, актриса «Глобуса» Светлана Прутис. Спектаклем на двоих заслуженный артист России отметил свой 35-летний юбилей на сцене...
Его актерская биография началась в Челябинском драматическом театре им. Горького, потом был «Старый дом» (тогда Новосибирский театр драмы), Русский драматический театр в Ашхабаде, снова «Старый дом», театр в Орджоникидзе, опять «Старый дом» (завидное постоянство) и, наконец, последние 18 лет — театр «Глобус». «Актер должен странствовать», — говорит Калашник в одном из своих давних интервью «ВН». Судя по последним «безвыездным» годам, актер должен не только странствовать, но еще и уметь однажды бросить якорь.
Евгений Калашник по праву считается одним из самых интересных и серьезных артистов новосибирской сцены. Среди его этапных ролей — Лопахин в «Вишневом саде», Князь К. в «Прощальной гастроли князя К» Достоевского, «Дон Гуан» в «Каменном госте», «Дон Кихот» в «Дон Кихоте» Греминой, Он в «Кроткой» Достоевского...
Его Лопахин в «Вишневом саде» — не хрестоматийный купчик, губитель вишневых садов, а интеллигент с тонкими пальцами и пронзительной игрой на музыкальном инструменте. Создавался спектакль, что удивительно, в 1993 году, во время разгула «малиновых пиджаков». Естественно, был большой соблазн играть Лопахина «новым русским». Но умному и тонкому актеру было неинтересно «вестись» на лежащие на поверхности, плоские решения, и режиссер был с ним в этом солидарен. Именно благодаря многозначности существования в своих ролях Евгений Калашник и интересен зрителю...
Его роль в «Кроткой» — одна из лучших за последнее время, и играет он ее так, что мороз по коже. Отношения с Достоевским у актера, кстати, складываются достаточно странно. Когда он играл в «Дядюшкином сне», у него умер отец, а во время работы над «Кроткой» ушла из жизни мама. Среди ролей Калашника, что удивительно, практически нет комедийных. Режиссеры видят его, прежде всего, в трагедийном амплуа. Во многих вопросах, касающихся театра, актерской судьбы, взаимоотношений с режиссерами, Евгений — фаталист. Он убежден, что не актер выбирает роль, а роль выбирает актера... Что касается собственной планиды, то ему судьба улыбалась: везло с партнерами, театрами, режиссерами...
Сам тоже не раз пробовал себя в режиссуре — на сцене «Глобуса» поставил «Забыть Герострата» и «Фантазии Фарятьева».
В бенефисном спектакле «Игры со СветоТенью» бенефициант выступил сразу в четырех ипостасях — как режиссер, актер, сценограф и автор музыкального оформления. Свой спектакль посвятил своей жене. Света — ее имя, а тени — это то прошлое, которое тянется за каждым из нас и которое тем гуще и сложнее, чем длиннее череда прожитых лет...
Спектакль на двоих и о двоих... Вечная тема. Вечная драма. И вечная боль. Потому что нет альянса более сложного, более трагического и более счастливого, чем тот, в котором соединены Он и Она...
