Александра Лаврова, «Новая Сибирь»
Академический театр «Глобус» продолжает акцию «5
вечеров. Поднимем занавес, пускай они войдут... », посвященный юбилею театра.
Второй вечер воспоминаний об истории ТЮЗа назывался «Поиск. Преемственность. Традиции» и был посвящен 40–50-м годам. В гостинной «Глобуса» собрались ветераны-артисты и ветераны-зрители. Вечер был менее изобретателен по форме, чем первый, но не менее трогателен.
В годы войны ТЮЗ оставил родные стены, уступив свою сцену ленинградскому собрату, ТЮЗу под управлением Бориса Зона. Сейчас трудно понять, почему новосибирцы должны были безропотно уехать в Анжеро-Судженск, гостеприимно предоставив ленинградским коллегам не только сцену и зрителей, но и свои квартиры с мебелью. Но в их воспоминаниях об этом времени не слышно обиды. Действовали не только идеологические рычаги, но и искреннее сочувствие к бездомным товарищам, уважение к их профессиональным и бытовым потребностям. Единый дух патриотизма и энтузиазма владел новосибирцами, питал жизнь и постановки театра; Да ведь были тогда проблемы и пострашнее смены местожительства: ушли на фронт актеры, музыканты, заведующий машинно-декорационным цехом, ушел добровольцем директор ТЮЗа Григорий Казарновский. В расцвете таланта покинул любимый ТЮЗ и не вернулся композитор Лев Перельман, душа оркестра и любимец труппы. И не он один — погибли музыканты, актеры. Многие актрисы проводили на фронт мужей, не все дождались их обратно.
Небольшой шахтерский город, приютивший наш ТЮЗ, отличался от Новосибирска. Среди зрителей было больше взрослых. Стал меняться репертуар театра, на афише появились пьесы Константина Симонова «Парень из нашего города» и «Русские люди», «Синий платочек» Валентина Катаева, взрослая классика. Многие театры во время войны, кроме патриотической современной драматургии и серьезной классики, ТЮЗ активно начинает ставить спектакли веселые, красочные, откровенно, развлекательные, Зрителям, да и актерам, находившимся в состоянии тяжелейшего напряжения, физического и душевного, нужен был праздник — смех, легкость, игра. Конечно, ТЮЗ играл «Давны-давно» Гладкова, играл «Женитьбу Бальзаминова» Островского, «Комедию ошибок» Шекспира, «Слугу двух господ» Гольдони. Лоллий Баландин пишет о фантастическом успехе «Комедии ошибок» в постановке Цетнеровича, спектакле-легенде: «Стремительный, брызжущий фейерверком остроумных трюков, поражающий неожиданностью мизансцен, парадоксальностью характеров, спектакль шел, что называется, на одном дыхании». «Комедия ошибок» имела зрительский успех и была высоко оценена критикой, в том числе московской. За формульными похвалами звучит искреннее принятие радостной стихии спектакля суровыми советскими оценщиками.
Направления, которыми пошел ТЮЗ в военные годы, надолго определили его творческие поиски. Может быть, в каком-то смысле именно они (на уровне живущей в поколениях актеров и режиссеров Идеи) лежат в основе нынешней модели провинциального театра для молодежи — экспериментальной площадки для работы, режиссеров разных стилей и театральных языков с одной труппой артистов-профессионалов, в разных постановках которых присутствуют героико-романтическое начало и оптимизм, желание поддержать зрителей в трудную минуту и пробудить в них серьезные раздумья?
Летом 1944 года ТЮЗ наконец возвращается в Новосибирск. Общая радость со слезами на глазах — День Победы. Первая заслуженная «домашняя» радость в труппе появляются первые заслуженные артисты. Это Павел Цетнерович, Зоя Булгакова, Василий Макаров. Труппа обогатилась новыми прекрасными актерами, заброшенными в Сибирь войной, поработала с хорошими разными режиссерами. Тяжелые испытания еще теснее сплотили всех в одну семью. Молодой театр — накануне войны ему исполнилось всего десять лет — не по годам «повзрослел».
Традиции нашего ТЮЗа — «Глобуса», конечно, корнями связаны с Ленинградом. И не только с рожденным советским государством тюзовским движением. Ленинградцы — основатели нашего ТЮЗа — приехали в Новосибирск с определенными идеологическими установками, характерными для своего времени, но они принесли и культуру жителей столичного города, высокую требовательность к искусству. Ленинград мощно подпитал всю культуру Новосибирска во время войны — не только ТЮЗ, но и Александринка, театральный институт, оркестр Мравинского, которые были сюда эвакуированы. Многие ленинградцы вольно или невольно стали новосибирцами. Нашим глобусовцам и сегодня легче находить общий язык с питерскими режиссерами, поставившими на сцене «Глобуса» многие спектакли. Как своих принимают их в Питере на гастролях.
Вскоре после войны в труппу ТЮЗа делается еще одно ленинградское «вливание» Новосибирск приезжают работать выпускники Ленинградского театрального института Виктор Орлов, Анастасия Гаршина, Виктор Лелеп, Владимир Кузьмин, которому суждено сыграть очень важную роль в развитии театра. С ними вместе приезжает выпускник Харьковского театрального института Анатолий Мовчан — он станет одним из творческих лидеров ТЮЗа 50–60-х годов, исполнителем ведущих ролей героико-романтического репертуара театра.
О приезде «академиков» красочно вспоминал на вечере в «Глобусе» Евгений Лемешонок, народный артист России, многие годы проработавший в ТЮЗе. Без него, без его ролей наш ТЮЗ непредставим. Юношей он, оставил театральную учебу, ушел на фронт, а когда вернулся в родной театр, чувствовал себя скорее солдатом, чем актером. И вот приехали «академики» — пришлось учиться, тянуться за ними, чтоб не оплошать... Этот мощный старик с грозными бровями, безупречной осанкой и свободным, летящим жестом красивой руки построил свой непродолжительный рассказ как законченное произведение — неоднократно вызывал у собравшихся взрывы хохота и аплодисменты.
Совсем другим был безыскусный, трогательный рассказ Марии Акуловой, актрисы-травести, совсем еще девочкой, пришедшей в театр из самодеятельности. Хрупкая пожилая «девочка» с косичками, когда-то она бесподобно играла детские роли — чудесную Дюймовочку, комичного Лимошку в «Приключениях Чипполино»; многие-многие другие. Актриса отличалась редкой органикой, обаянием, была любимицей детворы, подхватив многие роли незабвенной Зои Федоровны Булгаковой. Она рассказала о том, как тяжко была загружена в те годы и как ТЮЗ стал для нее настоящим домом, в котором проходила вся ее жизнь с утра репетиции, потом занятия в студии Веры Павловны Редлих, снова репетиции, спектакли; а там, глядь, уже ушла последняя электричка, на которой можно доехать домой. Составит два стула, ляжет на них спать здесь же, в театре, а с утра — все сначала, о 40–50-е годы не только нашему ТЮЗу, всем театрам диктовали репертуарную политику. Театры неизбежно должны были играть современную драматургию, далеко не всегда отличавшуюся эстетическим качеством. Бал правила идеология. Не только пьесы талантливых современных драматургов, но и топорные, ходульные, безликие поделки, ныне канувшие в лету, пытался театр, насколько это было возможно, одушевить героико-романтическим духом. Руководит театром в эти годы опытный режиссер, воспитанный на мхатовских традициях, Исай Сапожников. На смену военно-патриотической теме пришли темы героического труда по восстановлению разрушенного войной хозяйства, покорения целины, борьбы с мещанством. На сцене зажили «Товарищи романтики» мирного времени, ТЮЗ поднимал морально-нравственные проблемы. Работа театра была устремлена в жизнь, к зрителям. В это время театр настойчиво стремится быть актуальным, нужным, ищет способы непосредственного взаимодействия со зрителями — идет на производство, устраивает встречи со зрителями, привлекает себе в помощь газету «Советская Сибирь». Об этом не самом легком и стилистически продуктивном времени говорили на встрече в «Глобусе» народная артистка Анастасия Гаршина, бывший редактор «Советской Сибири», зрители-ветераны.
Но впереди — период расцвета. ТЮЗа, «золотое десятилетие» Владимира Кузьмина, спектакли которого прекрасно помнят нынешние пятидесяти-сорокалетние зрители, период смелых, дерзких постановок, социально острых и эстетически неординарных поисков. О них «Новая Сибирь» вспомнит в одном из следующих номеров.
