Сибирский Бродвей

Екатерина Бирюкова, «Эксперт»

«Вестсайдская история» из новосибирского «Глобуса» притворилась московским шоу, но не растеряла своих уникальных качеств. В Московском дворце молодежи побывал спектакль — любимец одного из наиболее важных нестоличных театров страны, новосибирского «Глобуса». Самое удивительное в этой истории, что вообще-то «Глобус» — это драматический театр, гораздо лучше ассоциирующийся, скажем, с драматическими номинациями «Золотой маски». А инициатор постановки при этом дирижер, музыкант с серьезной репутацией Алексей Людмилин.

Дело в том, что в театре имеется живой симфонический оркестр — довольно уникальная ситуация, отчего сразу возникают пересуды, что «Глобус» лезет не в свое дело, ведь совсем по соседству находится Новосибирский театр музкомедии. «Вестсайдская история», появившаяся тут в 2007 году, не единственный музыкальный проект театра, но, судя по всему, самый кровавый. И не только из-за некоторого количества трупов на сцене, но и из-за долгих и непростых переговоров, спектаклю предшествовавших. Новосибирская продукция, год назад получившая премию «Музыкальное сердце театра» в двух номинациях, позиционируется как первая российская лицензионная постановка легендарного творения композитора Леонарда Бернстайна, либреттиста Артура Лоренса и, что в данном случае самое ключевое, хореографа Джерома Роббинса. Кроме того что спектакль обложен суперлегитимными поборами и запретами на видеозапись, его создание непосредственно контролировала команда американских специалистов — дирижер Кейт Кларк, режиссер Грег Ганакас и хореограф Марк Эспозито. Так что, хоть и на русском языке, постановка воссоздает самую что ни на есть классическую версию «Вестсайдской истории» полувековой давности.

Впрочем, вряд ли в этом отдают себе отчет все посетители Московского дворца молодежи, смотрящие ее здесь в очередь с «Mamma mia» и «Красавицей и чудовищем». Один из главных шедевров в истории мюзикла родился в 1957 году, был переведен на русский еще в советские времена, в Театре оперетты в нем блистала Татьяна Шмыга. Но совершенно понятно, что и сейчас для большой части публики он является новостью. В принципе проблемы, которые поднимаются в «Ромео и Джульетте XX века», — межнациональная рознь, пьющие родители, неприглядная жизнь городских окраин, «понаехавшие», трудное детство и подростковая агрессия, — совсем не утратили своей актуальности. Даже при том, что парни в спектакле не играют в компьютерные игры, а девушки трясут юбками 50-х годов, это все совсем не выглядит как далекая ретроистория. И тут как раз очень пригодились актерские возможности труппы «Глобуса». Нравоучительная история любви, смерти и бесцельно прожитой юности захватывает, а не раздражает. Вылеплены очень смачные образы. На сцене, украшенной депрессивными урбанистическими железяками городской окраины и фотографией далекого, переливающегося огнями Нью-Йорка на заднем плане, идет жесткая жизнь, очень похожая на настоящую, хотя и смонтированная до миллиметра. Пение и танцы вплетаются в нее без видимых усилий, хотя, конечно, этих усилий требуется немало. Главных героев скорее три, а не два. Помимо Тони в обаятельном исполнении новосибирской звезды Ярослава Шварева и Марии, на роль которой для московских гастролей позвали профессиональную королеву столичных шоу Наталию Быстрову, есть еще очень яркая Юлия Чуракова в партии знойной Аниты.

Понятно, что мюзикл в данном случае совсем не клонится в сторону музыкальной элитарности (у «Вестсайдской истории», слава богу, была весьма насыщенная не только актерская, но и музыкальная жизнь, она помнит и юную Элизабет Тейлор, и Кири Те Канаву, и Хосе Каррераса). Тем не менее героический оркестр под управлением маэстро Людмилина, на несколько вечеров переехавший в совершенно антимузыкальную акустическую ситуацию безразмерного Дворца молодежи, доносит блеск, нежность и, главное, качество музыки Бернстайна, которое рядовой потребитель мюзикла в России обычно совсем не имеет в виду.