Ольга Ярославцева, «Честное слово»
Этот сезон оказывается чрезвычайно удачным для Новосибирского академического театра «Глобус». Не
успели отзвучать фанфары критиков и
овации зрителей декабрьской премьере «Женитьба» (по
одноименной пьесе Гоголя), как театр вновь выпустил весьма и
весьма успешный спектакль «Месяц в
деревне»
Справедливости ради нужно заметить, что основная доля успеха принадлежит, как это обычно и бывает, режиссеру спектакля. Тем приятнее сказать, что Александр Кузин не москвич и не петербуржец, а житель сразу двух простых русских городов — Самары, где он работает главным режиссером театра «СамАРТ», и Ярославля, где руководит актерской мастерской Ярославского государственного театрального института.
Александр Кузин — режиссер серьезный, а потому не боится идти против современных театральных течений. Напротив, он старается создавать их. Устав от агрессивной подачи материала и эпатажных вывертов своих коллег, он стал создавать гениально-простые, позитивно направленные спектакли, похожие на те, что шли в наших театрах лет 20–30 назад.
Таким стал и «Месяц в деревне» — спектакль по одноименной пьесе Ивана Тургенева. Певец «уходящего дворянского уклада», Тургенев и здесь показал милые будни господ в деревенской усадьбе. Но не они стали главной темой, а стало ею изображение того, как умели эти господа любить, какие высокие чувства могли испытывать и сколь благородными были их слова и поступки.
Режиссер Кузин берет тему несколько шире — его интересует любовь и способность любить как главное проявление сущности человека. В этом смысле «Месяц в деревне» стал незаменимым материалом, ведь здесь любят все и абсолютно по-разному. Спокойной мужней любовью хозяин имения Ислаев (Юрий Буслаев) любит свою жену Наталью (Юлия Зыбцева). Затаенное и чистое чувство питает к ней и друг дома Ракитин. Сама же Наталья Петровна, отвечая ровной и безоблачной любовью-дружбой Ракитину, пылает любовью-страстью к учителю своего сына — студенту Беляеву (студент НГТИ Виталий Гудков). Четырехугольник дополняет воспитанница дома Верочка (Анна Михайленко, Наталья Тищенко), которая испытывает первую в своей жизни влюбленность в того же Беляева. В свою очередь, в Верочку очень влюблен стареющий помещик Большинцов (заслуженный артист России Николай Александров, артист Вячеслав Калиниченко). На фоне этих благородных перипетий особенно мило и просто смотрятся еще две пары — дворовый мужик Матвей, добивающийся сердца работницы Кати, и врач Шпигельский, без обиняков объясняющий гувернантке Лизавете Богдановне, почему им стоит жить вместе.
Все эти «любови» собраны, как говорится, в один котел — под крышу усадьбы Ислаевых. В итоге получается полная внутренних перипетий история, где сталкиваются и переплетаются ревность и страсть, обида и месть, соперничество и испытания, встречи и расставания. Но заканчивается эта история для каждого из ее героев печально, и главная причина тому только одна — их собственное благородство и гордость.
Тургенев, а вслед за ним Кузин и актеры мастерски изображают здесь «оборотную» сторону любви: разлад, который она вносит в душу и жизнь человека, мучения, стыд, ревность — то, что приносит сердцу невыносимые страдания. Именно на этом аспекте хочет заострить внимание режиссер, поэтому, в частности, и делает нарочито бедной сценографическую часть спектакля. Все два с половиной часа действия происходят в одном и том же месте — на засыпанной песком площадке у господского дома, где есть только гамак, несколько стульев и ветви Дерева где-то вверху. Бедность декораций нужна еще и затем, чтобы зрение не мешало слуху, ведь главным героем спектакля является все же великий русский язык. Речь тургеневских героев умна, остра, тонка, полна игры, подтекстов и литературных приемов. Это изысканное удовольствие для русского уха, уставшего от плотного напора сленга и жаргонизмов. А тонкий юмор как в речи, так и в актерской игре, делает это «блюдо» по возможности легким и, если угодно, удобоваримым.
Символом же постановки можно назвать протянутую руку. В ходе спектакля герои то и дело просят друг у друга руки — как в прямом, так и в переносном смысле. Останется пустой протянутая рука или нет — вот в чем вопрос.